«Крестьянский танец» (1637—1638)

Творчество Рубенса в последнее десятилетие жизни оставалось жизнелюбивым, не потерявшим живописной сочности и свежести мироощущения. Картина «Крестьянский танец» служит ярким примером этому. В стремительном вихре танца воплощены безудержное веселье, радость жизни.

Под высоким развесистым деревом, на ветвях которого пристроился музыкант, наигрывающий на свирели, несутся по кругу танцующие пары — здоровые, пышногрудые женщины в национальных костюмах, ловкие молодые парни и даже пожилые мужчины.

Темп пляски настолько быстр, что остановиться невозможно. Круг в одном месте разорвался, и девушка, увлекаемая вихрем танца, не может соединиться с партнером, который безуспешно пытается догнать ее. Несколько пар танцующих взялись руками за концы платков и образовали «мост». Остальные должны, не изменяя ритма танца, проскочить под этим «мостом» из рук и платков. Нагибаясь, все с тем же шумным весельем, пробегают озорные пары, выпрямляются и несутся дальше. Увлеченные движением танцующих, бегут по внешнему кругу, огибая его, даже две собаки.

Танцующие полны грации и изящества. Каждая пара увлекает за собой соседнюю. Все — в общем порыве, танцуют с увлечением, с задором и неподдельным весельем. Один бородатый танцор изогнулся и что-то нашептывает своей молодой соседке с лукавой улыбкой и блестящими живыми глазами. Она настолько увлечена общим весельем, что даже не отвечает на его комплименты. Молодой танцор в широкополой шляпе и девушка, выполняя сложную фигуру танца, изящно повернувшись и сплетя руки, образовали кольцо.

Миловидные женщины, загорелые мужчины жизнерадостны и веселы. Кажется, ничто живое не может удержаться, чтобы не принять участия в этом общем веселье. Воздух оглашается музыкой и смехом танцующих. Композиция картины решена с присущим Рубенсу размахом. Всем участникам танца художник нашел свое место, удачно ввел их в пейзаж.

Звонкие, сочные краски создают стройную цветовую гармонию.

По голубому небу плывут белые облака, заволакивающие горизонт. Солнце заливает ярким светом просторную лужайку и танцующих крестьян. Блики света играют, переливаются на их лицах и одежде.

Рубенс был мастером чудесного превращения обыденной действительности в нарядное зрелище, свежее и красочное, в свое искусство он вносил живой трепет жизни.